Учитель: Правосудова Маргарита Александровна

Дом спал. Санька сидел в своей решетчатой кроватке и смотрел на елку. Чудесной мерцающей громадой высилась она в углу. Ему казалось, что он слышит, как с тихим звоном касаются иголок стеклянные шары, как шелестит мишура, и качаются нарядные хлопушки. Он старался не дышать, чтобы лучше слушать голос елки – самого большого чуда, которое он видел за свою короткую пятилетнюю жизнь. Под потолком мерцала звезда, склеенная из картона, покрашенная красной краской и облепленная осколками разбитого недавно Санькой зеркальца. Такой красивой звезды не было ни у кого, он точно знал.
Санька сунул руку под подушку, чтобы убедиться, что подарок в бумажном пакетике с нарисованными на нем снежинками лежит на месте. В пакетике были связанные бабушкой носки, красно-синий карандаш, отлитый из свинца пистолетик и четыре карамельки в розовых обертках. Душу Саньки переполняло счастье. Ведь подарок ему принес настоящий Дед Мороз – в шубе и валенках, с белой бородой и огромным мешком в руках. Правда, Санька его не видел, задремал на диване, еще когда мама накрывала на стол. Но потом мама разбудила его и сказала, что приходил Дед Мороз, очень торопился и просил передать подарок Саньке, а сам поехал раздавать подарки другим детям.
Санька зажмурился от счастья, но потом снова открыл глаза и уставился на елку.
Это была высокая пушистая пихта. Мама принесла ее вчера утром, и дом сразу наполнился запахом хвои. Санька крутился вокруг установленного в деревянную крестовину дерева и изнывал от желания поскорее начать наряжать его. Ведь они целую неделю вместе с мамой и Наташкой клеили бумажные цепи, вертели из обложек старых журналов большие пустые конфеты, которые называются смешным словом – хлопушки, рисовали на бумаге зайцев и человечков, а потом вырезали их и приклеивали к ним петельки из ниток. Правда, у Саньки человечек получился кривоватым и длинноруким, но мама пририсовала ему красный колпачок и сказала, что это будет гном. Кто такой гном, Санька не знал и тут же полез с расспросами.
Теперь он знает, что это такой маленький человечек, который живет в лесу в норке под пнем и прячется от людей. Мама им с Наташкой даже сказку про гномов рассказала.
Поэтому, когда мама достала из шкафа коробку с новогодними украшениями, Санька первым делом схватил своего гнома и повесил его в глубину пушистого и душистого елочного мира. Зацепил за веточку и засмеялся, увидев, как гном смешно закрутился на ниточке, словно танцуя от радости. Потом они осторожно развесили пять серебристых шаров из тонкого стекла с нарисованными на них бело-голубыми цветами. Шары были очень старые – их хранили обернутыми в мятую бумагу и очень боялись разбить. Раньше таких шаров было много – целая коробка, но вот осталось только пять.
Остальные игрушки – картонные, ватные и из папье-маше – Наташка и Санька вешали сами, мама ушла на кухню месить тесто для пирога. Рыбки, зверьки, серебристые снеговики, саночки и клоуны… Каждую игрушку они рассматривали и подбирали ей особое место. Потом Наташка достала ватного Деда Мороза и прикрепила к нему на грудь бумажную ленточку с красными цифрами 1946. Санька почему-то вздохнул. Вот еще один год почти прошел, а папы всё нет… И мама с Наташкой уже почти не верят, что он вернется. А Санька верит – ведь похоронку-то им не прислали.
А сестра уже доставала канитель – тонкие почти невесомые полоски из металла – и, подставив табурет, раскидывала её по веткам. Потом они разложили на пихтовых лапах комочки ваты, закрыли крестовину куском старой простыни и поставили на нее Деда Мороза.
Елка получилась очень красивой. Такой красивой, что сидел Санька темной новогодней ночью в кровати и любовался ею.
Наташка завозилась на диване и окончательно спихнула с себя одеяло. «Замерзнет ведь», - по-взрослому вздохнул Санька и вылез из кроватки. Укрыв сестру, он подумал и осторожно полез под елку. С трудом, стараясь не шуметь, протиснулся между ветками и уселся, подобрав под себя ноги. Ух, как же тут было здорово! Мягкие пихтовые иголочки нежно тыкались в щеки. Вата, уложенная на них, казалась снегом. Прямо перед носом Саньки покачивался на металлическом обруче крошечный ватный клоун, а чуть выше висела хитрая лиса с колобком на носу. И две настоящие шишки! Санька сидел под елкой, вертя головой и придумывая сказки. Он придумал сказку про клоуна, про зеленую лягушку и про волшебную шишку. А про лису и колобка кто-то уже придумал сказку до него.
Кто-то зашебуршал рядом, и Санька вздрогнул. Потом тихонько засмеялся в кулачок – это рыжий котенок Мурзик проснулся и полез следом за Санькой под елку проверить, что он там делает. Мальчик погладил котенка, и тот сразу же прижался к нему, свернулся клубочком и замурлыкал. А следом уже шуршало что-то другое. Задев Санькину щеку, оно легко пролетело и упало вниз. «Шлёп!»
Под елкой было темно и Саньке пришлось наклониться, чтобы рассмотреть, что же это такое свалилось. Рассмотреть-то он рассмотрел, только глазам своим не поверил – на полу, около спящего котенка, сидел крошечный человечек в красном колпачке с золотым бубенчиком, в синей длинной рубашке, полосатых штанах и смешных башмаках с загнутыми носами. А в руках у человечка был яркий фонарик, поэтому Санька и смог так хорошо его разглядеть.
-Ты кто? – удивился Санька.
-Кто, кто, - проворчал человечек и почесал ушибленный бок. – Гном я!
И тут Санька увидел, что руки у человечка очень длинные, а ножки, наоборот, короткие. Значит, правда, это его, Санькин гном! Но тот гном, которого сделал Санька, был бумажным, а этот – вполне живой и даже говорящий. Как могло случиться такое превращение? А гном тем временем встал на ноги, принялся весело размахивать своим фонариком. При этом бубенчик на его колпачке тонко-тонко зазвенел, и стаи веселых золотых звездочек закружились между колючими ветками и блестящей канителью.
И сидел Санька, улыбаясь во весь рот, а на елке кувыркались и танцевали среди падающих сверху снежинок игрушки. Раскачивались хлопушки и шары, серебряные зайчики от звезды плясали на стенах. Дед Мороз распахнул свой мешок и протянул его Саньке, а из мешка высыпались разноцветные конфетки и, смешно отряхивая бумажные обертки, тут же принялись водить хоровод. Строгие ходики перестали твердить своё «тик-так» и стали вызванивать веселую песенку. И только котенок Мурзик сладко спал и мурлыкал, даже не поводя ухом.
От всей этой кутерьмы у Саньки даже голова закружилась. Он боялся пошевелиться, чтобы не зацепить кого-нибудь из веселящегося ёлочного народца. Ведь стоило только подуть на кувыркающегося в своем обруче прямо перед Санькиным носом желтого клоуна, как он непременно бы свалился вниз. Наконец и музыка, и танцы стали стихать. Праздники ведь, как люди, имеют свойство уставать и делать передышку. Санька взглянул вниз и увидел, что его гном, повесив фонарик на ветку, роется в мешке Деда Мороза.
-Что ты ищешь?
-Что, что, - гном имел дурную привычку повторять Санькины слова. – Конечно, подарок!
-Кому?
-Кому, кому… А ты как думаешь? Тебе, Санька! Я ищу тебе самый лучший новогодний подарок!
-Но мне уже подарили, - растерялся честный Санька, - целый пакет подарков.
-Нет, это будет настоящий, волшебный подарок! – гном запустил в мешок свою длинную руку по самое плечо и, наконец, вытащил оттуда прозрачный граненый камешек-льдинку. –Уф, а я уже боялся…
-Что это? – удивился Санька.
-Это – желание. Причем, самое главное и заветное. Если загадать его в эту ночь, то оно непременно исполнится. – С этими словами гном протянул льдинку Саньке.
Санька подставил ладошку, и подарок, такой прозрачный, что его было почти не заметно, если не поднести ладонь к самому лицу, опустился в ее середину. Удивительно, но льдинка была совсем не холодной, а теплой и словно живой. В ее прозрачных гранях сверкали серебряные искры.
-Спасибо. И что мне теперь делать?
-Ты должен сказать о своем заветном желании и подуть на эту штуку, - гном для наглядности потыкал в льдинку крошечным пальчиком. – Только сначала подумай хорошенько, потому что такие подарки получают только один раз…
-Я понял, - сказал Санька и стал вдруг очень серьезным. Потом зажмурился, вздохнул и быстро произнес:
-Я хочу, чтобы вернулся папа! – и дунул в раскрытую ладошку.
Когда он открыл глаза, льдинка уже бесшумно разлеталась сверкающими снежинками. Мерцающая вьюга закрутила Саньку, и в ней исчез и гном со своим фонариком, и Дед Мороз, и елка… Только Мурзик громко-громко мурлыкал и грел его своим теплым боком.
-Ох, ты и выдумщик! – ворчала утром мама, тормоша спящего под елкой в обнимку с котенком Саньку. – Ну-ка, вылезай немедленно! И что тебя туда занесло?
Санька растерянно открыл глаза. В окна, запорошенные снегом, светило яркое солнце. На столе пыхтел паром горячий чайник, а сестра Наташка сидела на стуле, болтала ногами, хихикала и показывала на Саньку пальцем.
Сконфуженный Санька полез из-под елки. Это же надо было – уснуть! Но зато, какой замечательный сон он увидел…и как жалко, что это был только сон.
Ползти было неудобно: мешало что-то, зажатое в кулаке. Санька разжал пальцы и увидел своего смешного длиннорукого бумажного гнома…
А за тысячу километром от Санькиного дома по коридору военного госпиталя бежала всполошенная медсестра и кричала:
-Профессор! Профессор!
-Что такое? – отозвался из своего кабинета Петр Иванович Каретский, чудаковатый с виду, но известный в научных кругах профессор психиатрии. Профессор совершенно забыл, что сегодня – Новый Год, с утра явился на работу, чему абсолютно никто не удивился.
-К Безымянному память вернулась!
-А что я вам говорил, Анечка? Амнезия – это такая загадочная штука, что в любой момент человек может вспомнить всё! Тем более, после такого тяжелого ранения. – Профессор сложил на животе руки и благостно улыбнулся.
-Пойдемте, пойдемте скорее. Петр Иванович! Он там, в вестибюле, около елки! Как глянул на нее, так всё и вспомнил…