Посвящается моей любимой маме, Семеновской Ирине Викторовне, с благодарность...
ГЛАВА ПЕРВАЯ
ОДНАЖДЫ ВЕСЕННИМ ЯСНЫМ УТРОМ
Однажды весенним ясным утром моховой гномик – Моховик - проснулся очень рано и почувствовал смутное беспокойство. Нет, в доме все было в порядке: утренний кофе со сливками и пряниками, как обычно, был вкусен, и мягкое кресло перед телевизором манило в свои теплые объятия. И все же Моховику вовсе не хотелось домашнего уюта и теплого, блаженного покоя.
Гном решил, что пора делать генеральную уборку, но вспомнил, что делал ее только позавчера, когда правая стена слегка отсырела, а под окошком набралась небольшая лужица. Моховик как очень аккуратный гном немедленно навел порядок в доме, но какой-то смутный бесенок как будто проснулся внутри него и звал, звал властно и неудержимо, требуя покинуть родные стены. Это могло означать только одно – там, наверху, наступила Настоящая Весна.
Моховик поднялся на крыльцо и осторожно выглянул во двор. Так и есть! Снег уже почти полностью растаял, почерневший и рыхлый, он оставался только под корнями высоких деревьев и на дне прогалин. Яркое весеннее солнце дробилось в бурных, неудержимых ручейках, уносящих куда-то вдаль прошлогодние листья и сухие ветки. Нежная трава уже вовсю зеленела, то здесь, то там уже распустились первые весенние цветы.
Моховик быстро спустился, достал из кладовой высокие резиновые сапоги и плащ-дождевик, - без них выходить на прогулку было все же еще неразумно, - и отправился в путь. Навестить все любимые, почти позабытые за зиму сумрачные ельники, где летом щедро водились опята и лисички, все чудесные полянки, где совсем скоро придется собирать землянику, все солнечные, теплые родные места…
Моховые гномы – народ незаметный и спокойный. Прозвище они получили за то, что обычно прячут вход в свои подземные домики среди густых подушек мха, делая их почти незаметными и для хищных больших зверей, и, тем более, для двуногих. Гномы редко ищут знакомства с кем-либо, кто не любит тихую и спокойную жизнь, но весна – время года, когда даже моховые гномы начинают тяготиться одиночеством.
- Доброе утро, доброе утро, – слышалось со всех сторон. Моховик охотно отвечал на приветствия, но, к несчастью, все в лесу были слишком заняты, чтобы остановиться и просто поболтать. Птицы, которые только что вернулись в Лес с далекого Юга, как всегда, были полны впечатлений, но очень устали с дороги и после нескольких вежливых фраз обещали как-нибудь заглянуть на огонек и подробно рассказать о путешествии. Те же, кто зимовал в лесу, приводили в порядок изрядно обветшавшие за зиму квартиры. Мыши выносили на солнце теплые перины, перебирали остатки зерна, чистили медную посуду. Даже Крот, невозмутимый подземный житель, и тот вытряхивал изрядно побитую молью запасную шубу.
- Отдохните одну минутку, ну что Вам стоит, - просил Моховик, - Ведь вы не спешите на пожар!
- Так-то оно так, - соглашались птицы и мыши, - Но ты сам знаешь, гном, весенние дни проходят так быстро, и всем нам пора готовиться к свадьбам! Тут стоит только оплошать, и лучшие квартиры разберут другие! Ты уж не сердись, сосед, мы знаем, что рано начали, но мы быстро и закончим.
- Ну, ваши дела не закончатся до первого снега, это ясно, - слегка обиделся Гном, - Я просто поражаюсь, что некоторые умудряются делать зимой!
Так, ворча на несовершенство мира и неблагоразумие соседей, Моховик вышел на берег запруды.
*** *** ****
Совсем недавно, каких-нибудь две полных луны назад, когда в лесу еще стоял трескучий мороз, всю поверхность Запруды сковывал лед. Сверху, на прочный ледяной покров, буйный северный ветер наносил снег, укутывал им прибрежные кусты, которые беспомощно протягивали вверх, вверх, вверх голые тонкие ветки.
Теперь в это сложно было поверить: ярки солнечные лучи растопили снег и, целуя лед, заставили его пойти трещинами. Вскоре в воде плавали всего лишь небольшие куски-льдинки, и звонкие ручьи, впадая в запруду со всего леса, заставляли их быстро таять.
А из-под растаявшего снега и льда выбирались, просыпались, оживали обитатели запруды – лягушки, рыбы, ужи, прудовики, от огромной старой щуки до самого маленького моллюска. Все, кто совсем недавно казался умершим навсегда, просыпались, чтобы прожить еще одно лето и дать потомство. Весна властно вернула их к жизни, потому что могущество Солнца безгранично.
Над ветками кустов, уже покрытыми припухшими почками, застыли в прерванном полете стрекозы. Гордые своей красотой, они даже не повернули головы в ответ на возглас Моховика. Гном слегка обиделся, подумав, что и тут все слишком многое о себе воображают, но заметил рядом с собой, прямо у берега, молодую веселую Лягушку, которая, напевая песенку, мазала темной краской большой, никогда не виданный в Лесу предмет.
Рисунок 2
- Доброе утро, надеюсь, я не помешаю Вам вопросом, но что это такое? – осведомился Моховик.
- Мой дом, - весело улыбнулась Лягушка, - Он обычно немного зарастает мхом за долгую зиму, и теперь надо хорошенько просмолись дно, да и покрасить его не мешает. Я ведь хотя и хладнокровное существо, но все же люблю чистоту и порядок.
- Ваш дом? – удивился Моховик, - Но почему же я никогда не видел его здесь раньше? Его недавно построили?
- Наверное, когда Вы приходили в прошлый раз, я отогнала его на другой берег, - заметила Лягушка, - Я, видите ли, не люблю постоянно жить на одном и том же месте. В жару я вообще иной раз прячу его вот там, в зарослях кувшинок, а сама перебираюсь на берег, куда-нибудь в тенек, под мокрые камни или лопухи. Поэтому мы с Вами раньше не встречались, а ведь у нас, кажется, есть много общего.
И Лягушка протянула Моховику лапу, приглашая к знакомству. Но Гном от изумления даже не заметил этого.
- Вы… Вы хотите сказать, что можете передвигаться по воде вместе со своим домом?! – вскричал Гном.
- Разумеется, могу, - невозмутимо ответила Лягушка, - Вы, наверное, не здешний, и Вам такой обычай может показаться немного странным. Но здесь, на запруде, это самое обычное дело…
- Да что же здесь необычного? – неожиданно вмешался большой Прудовик, который, недавно всплыв на поверхность, с интересом прислушивался к разговору, - Извините, что вмешиваюсь, но если дом все время находится на одном месте – это так непрактично и неудобно! В таком доме и дома себя не почувствуешь. А вот у нас, Прудовиков, есть здравый смысл, и наш дом – наша раковина – находится у нас на спине. Мы всегда носим его с собой, где бы мы ни находились, и поэтому мы всегда и везде чувствуем себя как дома!
И Прудовик гордо показал длинную витую раковину. Моховик с интересом заглянул внутрь, но внутри было слишком темно, и он ничего не увидел. Рисунок 3
- Наверное, такой дом удобен, - заметил он, - Но не слишком ли там тесно? Ведь там может поместиться разве что кто-то один, а как быть, если ждешь гостей?
- У нас, Прудовиков, не бывает гостей, - заметил Прудовик, - Гости и друзья – это ведь так утомительно! Мы всегда предпочитаем общество самих себя.
- Ну, это как сказать, - возразила Лягушка, - Вот я лично люблю гостей, да и все мы, прудовые лягушки. Мы, конечно, хладнокровные существа, у нас не принято слишком привязываться к родным местам, но все время быть одной – скучно. Я была бы рада, если бы уважаемый Гном осмотрел мою скромную обитель, пусть она не совсем еще готова для лета. Вы можете погостить здесь сколько угодно, надеюсь, Вам понравится наш местный образ жизни.
Минута – и гном уже очутился внутри лягушачьего домика. Правда, было не слишком удобно пролезать в окно и ходить по потолку, так как дом лежал днищем кверху. Но Лягушка так старалась, чтобы гость приятно провел время, что Моховику все это очень понравилось. Не каждый день ведь приходится ходить по потолку, а здесь он не очень-то и отличался от пола.
Лягушка спала не в кровати, а в гамаке, который крепился под самым потолком, и посуда у нее была не стеклянной, а медной, и вещи все хранились не в сундуках и шкафах, а в больших непромокаемых резиновых баулах. Моховик решил, что все это даже забавно, если, конечно, учесть, что хозяину приходится постоянно жить в воде.
- Да, мой дом не просто лодка или корабль, это подводная лодка, - радовалась Лягушка, - Ничего подобного нет нигде ни в Лесу, ни на Запруде. Когда мне охота подышать свежим воздухом и загореть на солнце, я поднимаю дом на поверхность. А когда хочется покоя и тишины, опускаю его на дно. Там, где много ила, очень тепло и тихо. Жаль, я не могу все это проделать прямо сейчас.
Гномик и Лягушка сами не заметили, как перешли на «ты». Вечером они расстались уже как добрые, старые знакомые, договорившись непременно встретиться в самое ближайшее время.
ГЛАВА ВТОРАЯ
ПОРА МУЗЫКИ И ЛЮБВИ
Ночь становилась все короче, и все позже в синеющей глубине неба загорались яркие звезды. От теплой, влажной земли поднимался пар, пахло пыльцой, хвоей и прелой листвой, когда Моховик, Лягушка и семейство Лесных Мышек пили чай на парадном крыльце домика Моховика. День еще не ушел, он прощался с землей, отбрасывая на кроны деревьев последние полосы света, ярко играя всеми оттенками розового заката.
- Жаль, что такие дни быстро кончаются, - вздохнула Мама Мышка.
Все поняли, что она имела в виду. Дело в том, что однажды в году – поздней весной – наступает время, когда все живое празднует победу над Зимой. В такие дни даже хищники охотятся мало, и самые домовитые хозяева не думают о запасах, а самые упорные строители – о прочности гнезда. Ведь это – дни музыки, пения, дни Любви, когда каждый зверь или птица выбирает себе пару.
- Помнишь, когда мы были молодыми, - мечтательно заметил Отец Мышь, - Именно в такой вечер встретились на краю Сосновой Опушки…
- Верно, - кивнула Мама Мышка, - И ты так посмотрел на меня….
- А ты сразу же спряталась за Белочку, и мне пришлось знакомиться сначала с ней…
- Ну, Белочка была уже помолвлена и не так смущалась, это верно. А теперь вот ее сынок женится, уже новое дупло совсем готово…
- То самое, где раньше жил Дятел?
- Верно. Дятлы перебираются на Старую Сосну, там для них короедов больше, и они вкуснее. Ну, Дятлам просто – с таким клювом они что угодно построят.
- А рядом с тобой, Моховик, будут жить соловушки. Я видела их сегодня утром.
Словно в подтверждение этих слов, с высоты раздалась звонкая соловьиная трель. На нее откликнулась робкая, нежная птичка – девушка. Медленно подлетал к ней жених, словно не веря своим ушам, что эта песня предназначена ему. Наконец, две птицы сблизились, быстро закружились вокруг друг друга, выписывая легкие танцевальные па…
Лес вновь оживал, потому что вечерами просыпаются те звери, кто предпочитает ночной сумрак яркому дневному свету. В темноте зажглись яркие светлячки, застрекотал кузнечик.
Лягушке очень понравился Лес, и с каждым днем она открывала для себя что-то новое. Ведь раньше, до знакомства с Моховиком и его друзьями, она бывала в Лесу довольно редко.
- И все же должна сказать, что у вас тут каждый поет сам за себя, - заметила Лягушка, - А вот у нас на запруде – о, у нас знают толк в хоровом пении и оркестрах! Мы, прудовые лягушки, всегда поем все вместе!
Ясное дело, всем было интересно узнать, как Весну празднуют соседи. И понятно, что все тут же получили приглашение от Лягушки завтра провести вечер на Подводной Лодке и послушать лягушачий концерт. В тот вечер друзья прощались, полные радостных предвкушений.
*** *** ***
- Проходите, проходите, дорогие гости, - весело встречала Лягушка, - Концерт начнется с минуты на минуту… Правда, наша речная музыка может показаться слишком резкой и необычной…
Вода уже прогрелась настолько, что даже Лесные Мыши, которые обычно не любят никаких прудов и водоемов, потому что легко простужаются, не боялись промочить ноги. Вся запруда была залита ярким светом, по воде, которая казалась совсем сонной, то тут, то там пробегали круги – это подплывали к самой поверхности рыбы. Воздух полон звуками: стрекотом, шелестом, жужжанием, плеском волны и шепотом камышей.
- Для непривычного уха тут и правда, пожалуй, слишком шумно, - тихо заметила Лесная Мышка, надеясь, что ее услышит только Гном. Но Лягушку ее слова совсем не обидели.
- Вы еще не слышали, как шумно там, под водой, - заметила она, - Это только кажется, что водные жители не издают никаких звуков. А на самом деле джаз – наше призвание!
- Верно, - заметил неожиданно всплывший Прудовик, - Обычно от музыки нет никакого покоя. Но сегодня, когда даже мы, прудовики, обнимаем друг друга… это можно вытерпеть. Прудовик ласково посмотрел на свою подругу.
Лягушачий оркестр заканчивал последние приготовления. Важная Жаба – дирижер – уже раскрыла ноты. Музыканты проверяли струны скрипок, арф и контрабасов, трубачи дули в трубы, барабанщики держали барабанные палочки наготове.
Простые лягушки, которых не пригласили в сборный оркестр, приплывали на лодках - обычных или подводных, на яхтах, баржах или даже на плотах. Многие пригласили гостей, и у Моховика зарябило в глазах от ярких нарядов.
Даже обычно нелюдимая Водяная Крыса, которая привыкла носить настоящую шубу и считала, что соседи по запруде ей неровня, присутствовала со всем семейством. Грациозные селезни также не упустили случая показаться на публике со своими серенькими милыми подругами. Самцы что-то нежно шептали им по секрету, нежно обнимая длинными шеями.
Публика уже выражала явное нетерпение, но оркестр и не думал начинать. Но вот первый закатный луч окрасил перистые жемчужные облака в розовый цвет. Облака отражались в спокойной воде, и запруда как будто тоже засияла розовым светом…
И тут дирижер взмахнула палочкой…
Первое мощное КВА! Взорвало тишину ликующим аккордом, за ним тотчас же последовали следующие мощные раскаты. Ква-ква-ква! – зазвенела вода и воздух, и в этом звонком хоре слышалась такая жажда тепла и света, такая радость вернувшейся Жизни…
Ква-ква-ква! – к хору присоединились уже все лягушки. Ква-ква-ква! – сегодня нам можно петь! Ква-ква-ква! – сегодня у любого – самый лучший голос на свете! Ква-ква-ква! – спешите, спешите, ведь этот вечер пройдет так быстро!
Темп музыки то убыстрялся, и тогда ноги сами пускались в пляс, отбивая чечетку, то замедлялся, и песня становилась более протяжной. Тогда исполнители и слушатели обнимали друг друга за плечи, покачиваясь в такт властному зову.
- Ква-ква-ква, и этот вечер – он всегда будет, он вечен! Ква-ква-ква, он всегда приходит на землю! Ква-ква-ква, так было от сотворения мира, ква-ква, и так будет, когда состарятся наши внуки, и пересохнет запруда! Ква-ква-ква, всегда будет вода, ква-ква, и водоросли, ква-ква-ква, и кувшинки, ква-ква-ква, и мы, лягушки! (Рисунок 5)
Музыка так звала, что лягушки полностью забыли о своем обычном хладнокровии. Они уже пели и танцевали парами, и каждому казалось, что друг или подруга – самая прекрасная из всех, самый храбрый, сильный и умный. Мысль о разлуке хотя бы на миг ужасала, но о разлуке не было и речи! Ведь вокруг столько укромных влажных мест, столько уютных ямок под камнями, под корягами и в зарослях травы, в теплой, сладко пахнувшей тине. И лягушки-женихи подхватывали подруг на спины, чтобы теперь, в этот же час, она принадлежала только ему одному; а зеленоватые, изнеженные красавицы только сладко млели в их лапках.
Уже совсем стемнело, и на небосвод медленно выплыла полная луна, но волшебная музыка звучала и звучала. Зубастая Щука выглянула из воды и застыла в изумлении, забыв проглотить добычу, а отзвуки песни все еще плыли над Запрудой…
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
ОПАСНОСТЬ И ДРУЖБА
Дни сменяли друг друга, и постепенно очарование первых теплых дней ушло, растворилось, перестало тревожить сердца. Юность еще не исчезла, но она затаилась в зарослях бурно цветущей, благоухающей сирени; закрылась, как вуалью, пушистой тополиной метелью, сбросила на землю хрустящие березовые сережки.
Яркие одуванчики, еще недавно единственные цветные пятна в молодой траве, уже приготовились сбросить крошечных парашютистов. Теперь в траве желтели лютики – куриная слепота – и цветки мать-и-мачехи.
Песни все еще звучали каждый вечер, но теперь все чаще их время отнимали насущные заботы. После свадеб птицам надо было срочно вить гнездо, и повсюду суетились молодожены. Многие пары уже отложили яйца, и матери высиживали птенцов, гадая, кто появится на свет, на этот раз – сыновья или дочери, и на кого они будут похожи.
Лесные Мыши вняли постоянным уговорам Лягушки о пользе речного воздуха и решили это лето провести на даче, построив небольшой садовый домик. Конечно, старую квартиру они оставили за собой все равно, ведь у мышей всегда несколько домов, они очень осторожны. Но, как оказалось, даже и им нужны новые впечатления.
Домик построили на самом берегу, в зарослях камыша и осоки, из прочных, но легких листьев камыша. Мама Мышка была очень довольна и говорила, что никогда и нигде ей не спалось так сладко. Кладовые же решили сделать чуть поодаль, в глинистом берегу.
Словом, у всех было дел по горло, и только Лягушка бездельничала с утра и до вечера, весело загорая и купаясь в самые жаркие часы, охотясь, как только проголодается, и моментально опуская подводную лодку на дно, как только веяло прохладой.
Вот и сейчас Лягушка удобно развалилась в шезлонге, закусывая только что пойманной стрекозой. Моховик, не любитель такой пищи, все же проводил на подводной лодке много времени. Он пристрастился к ловле рыбы, часть из которой предпочитал запасти на зиму.
- Неужели зимой тоже надо есть? – лениво заметила Лягушка, прислушиваясь к звонкому ку-ку, доносящемуся из лесу.
- А как же! И не только нам самим, - вмешался Отец Мышь, - Ведь надо кормить все семейство, а дети так быстро растут, и аппетит у них чудовищный.
Тут Отец Мышь поделился с друзьями тревогой: ни дать ни взять, у соседей соловьев случилась беда. Ведь кукушка никогда сама не высиживает и не кормит своих птенцов. Она предпочитает подкладывать яйца в гнезда других птиц, сама же живет все лето без забот и хлопот.
- А ее птенцы такие прожорливые, что обычно выбрасывают из гнезда всех остальных названых братьев и сестер, - сокрушался Отец Мышь, - И тогда бедные, несчастные родители вынуждены кормить только его, его одного, зная, что, едва окрепнув, он навсегда их покинет…
- В прошлом году так и получилось у Дроздов, а я ведь говорила, что кладку нельзя оставить ни на минуту, - добавила Мама Мышка, - А теперь, похоже, соловушка высиживает кукушонка!
- И очень глупо делает, - вмешался в разговор невежливый Прудовик, - Я всегда говорил, что семьей обзаводиться не следует. Гораздо важнее в жизни покой и тишина, а не жена и дети. Скажите ей, чтобы она просто бросила яйца, и не будет никаких трудностей и забот. А то еще попадет в когти Сове или в лапы Лесной Кошке, пока занимается такой ерундой!
Прудовик от негодования еще глубже забрался в домик и нырнул на глубину. Мышки всплеснули лапками – оно конечно, холостякам свободнее живется, но ведь хорошо, когда есть, кому любить тебя, есть, кому предупредить об опасности!
Но разговор не клеился, и вскоре повисло неловкое молчание. Прудовик невольно нарушил Главный Закон, который свято соблюдают все, кто живет в Лесу или на Запруде, в воде, на деревьях или под землей. У каждого из обитателей есть свои Враги, и никто никогда не называет зря их имен. Но, если есть угроза нападения, то предупредить сородичей и друзей – Святой Долг.
Для Лесных Мышей, и мелких птиц, и лягушек Враги – это Сова, и Коршун, и Лесная Кошка, и Лиса, и Барсук, а холодными зимами – даже Волк. Если Страшный зверь заметит след мышиных лапок на снегу или порхание подраненной птицы в воздухе, то налетит, вонзит в тело острые зубы или когти и унесет в логово, чтобы съесть Добычу.
А для стрекоз, мошек, кузнечиков, гусениц Враги – это птицы, белки, и мыши, и лягушки. Все, кто хватает насекомых на лету, заманивает в ловушки и сети, пожирает личинки.
В Лесу Волк никогда не станет дружить с Ежом или Мышкой, а Стрекоза – с Лягушкой. Все знают, что многие и многие Ежи, Мыши, Белки и Лягушки станут добычей Врагов, и все учатся спасаться от опасности – убегать или прятаться. Но все равно не всех удается уберечь, поэтому у зверей всегда много, очень много детенышей.
- Да уж, в прошлом году нашу норку разрыла Лиса, и погиб целый выводок малышей, - с грустью вспомнил Отец Мышь, - Жене самой еле – еле удалось спастись.
- Зато после я с младых зубов учила дочек и сыновей – нору надо рыть глубже, и выходы делать как можно дальше друг от друга, - с гордостью заметила Мама Мышка, - И все мои малыши стали взрослыми!
- Вырасти-то, они выросли, но судьба Голубого Мышонка очень меня беспокоит, - почесал в затылке Отец Мышь, - Я даже думал посоветоваться с Кротом…
Голубой Мышонок, старший сын Лесных Мышей, вырос храбрым, быстрым, трудолюбивым и хитрым. Но у него с детства проявилась странная особенность – он любил выдумывать что-то новое, мечтал о необычном, и, воплощая мечты, часто забывал о здравом смысле.
Именно он подарил Маме Мышке на день рождения не только вкусную сливу, но и букет цветов; именно он пытался готовить из желудей не только старую добрую желудевую кашу, но и конфету, обмакнув желудь в мед… Это настораживало Лесных Мышей, потому что в Лесу, чтобы выжить, надо строго следовать обычаям.
- Новое обычно не доводит до добра, - сокрушалась Мама Мышь.
Кроме всего прочего, Голубому Мышонку уже исполнился целый год, - для Мышей это самый разгар молодости, - но он все еще не женился!
- Я еще не встретил ее – самую красивую, нежную и добрую девочку-мышку, - объяснял он.
Вот почему Лесных Мышей так расстроили речи Прудовика, что они поспешили проститься и уйти.
*** *** ***
- Как странно, - задумчиво протянула Лягушка, - А меня никто не оберегал, когда я была маленькой…
- Как это? – удивился Моховик, - Где же ты родилась?
- Я вылупилась из икринки здесь, на Запруде, - ответила Лягушка, - Сначала я была головастиком. У меня еще не было лапок, и я могла жить только в воде. Нас было много, очень много, моих братьев и сестер… сначала… и мы сами постепенно учились прятаться от хищных рыб.
- А что было дальше?
- Чуть позже у меня выросли лапы, и я постепенно стала выбираться на берег и учиться прыгать по твердой земле, - улыбнулась Лягушка, - Но у меня еще некоторое время оставался хвост. Вскоре он отвалился, и это было совсем не больно, но мне стало немного грустно… все-таки я к нему привыкла.
- И это все?
- Нет, еще не все. С тех пор я быстро росла, пока не выросла. Сама. Мы, Лягушки, слишком хладнокровные существа, чтобы обзаводиться семьей, возиться с головастиками…
Словно в подтверждение ее слов, из воды вынырнула Щука и разом проглотила целый десяток головастиков. Прудовик, наблюдавший за этим, чуть выглянул из своего домика, хотел было злорадно рассмеяться, но не успел. Его куда-то потащил мощный поток воды, и он даже не сразу понял, что Щука проглотила и его.
*** *** ***
В ту ночь Моховику плохо спалось: гному снилось, что его постель покачивается и куда-то плывет, плывет, плывет… да к тому же остывает, становится все холоднее.
- Наверное, я в гостях у Лягушки, - подумал сквозь сон Моховик, - Но как же у нее все-таки сыро в лодке! Надо попросить у хозяина теплый плед, да и горячий чай мне сейчас не помешает.
Но Лягушка почему-то стала брызгать Моховик в лицо холодным лимонадом, а вместо теплого пледа вылила ему в постель ведро холодной воды. Моховик отбивался от глупой и неуместной шутки руками и ногам, в конце концов, упал с кровати, ударился об пол и… проснулся.
Прошло несколько минут, прежде чем гном понял, что никакой Лягушки тут нет. Он не в гостях, он дома, - и с потолка падают капли холодной воды! Дождь залил уже почти всю спальню!
Моховик бросился спасать телевизор и магнитофон, затем попытался затащить на шкаф обувь и половички, которые уже почти плавали в воде. Но вода все прибывала и прибывала.
Тогда Моховик бросился вниз, в уже затопленные кладовые, - и разом открыл несколько запасных выходов, расположенных под корнями дерева и ведущих под землю. Вода шумным потоком устремилась туда.
Теперь ее впитает лесная земля, постепенно выпью корни деревьев и трав. Они незаметно, день за днем, питаются влагой земли – водой и растворенными в ней минеральными веществами, которую вода взяла из земли. Так гномы размешивают в чашке горячего настоя из трав ложку варенья или меда.
*** *** ***
Моховик поднимал из погреба для просушки уже третий бочонок, когда в дверь отчаянно постучали. На пороге стояли Лесные Мыши.
- Извини, что беспокоим тебя без приглашения, сосед, - смущенно заявил Отец Мышь, - Но выхода у нас нет. У нас в норе, честное слово, хуже, чем зимой!
- Я еле-еле успела одеть младших детей, - добавила Мама Мышка.
Испуганные мышата, совсем малыши, толкались носами в мамин живот и тихо хныкали.
- Конечно, входите, вам надо было прийти ко мне сразу же, и с черного хода – там суше, - Моховик бросился накрывать на стол.
- Да в то-то и дело, что дождь заливает все наши подземные галереи, - пожаловался Отец Мышь, - Мы-то сразу же, как случилась беда, бросились в Запасной Дом, ну ты знаешь, туда, на Песчаную горку. Запасы там в целости, а в остальном ничуть не лучше, чем на Запруде. Так что мы только время зря потеряли.
- Тут уж я решила срочно бежать к нашим замужним дочерям, может быть, им нужна помощь, - уточнила Мама Мышка, - Но к нам успел прибежать Голубой Мышонок. Он сказал, что уже видел сестер и что у них все в порядке.
- Но как же он нас напугал! Он ведь сначала бросился искать нас в летнем домике, на даче, и в своем безрассудстве переплыл на плоту всю Запруду! Хорошо, что Лягушка ему сказала, куда мы отправились…
- Кстати, а где же Лягушка? – перебил Моховик.
Хозяин и гости уже пили чай, стараясь уютнее устроиться в гостиной, то есть с лапами и ногами забравшись на мягкий диван или кресло, сидя на тумбочке или на журнальном столике. Моховик попробовал было затопить печь, но отсыревшие дрова давали больше дыма, чем тепла, и их погасили.
- Лягушке хорошо – она тут же ушла дно, под воду, - объяснил Голубой Мышонок, - Меня с собой звала, но я ведь не умею дышать жабрами. Хотел было попроситься в дом к Водяной Крысе, она же нам дальняя родственница, но уж больно сильно бурлила вода у входа в ее норку.
- Все опасности уже позади, - улыбнулся Моховик. |
