Готовясь ко сну, художник Шерсть старался брать к себе под подушку не более одного предмета. Для каждой секретной дверцы мира фантазий у него имелась собственная отмычка и, в зависимости от настроения, к изголовью могли быть прилажены новенькие резиновые калоши, стеклянная бутылка, заполненная разноцветными камешками и швейными иглами, старая соломенная шляпа или один мятый бумажный кораблик.
Сон, переполненный желто-красными осенними листьями, полупустым туманом или заледеневшими от первого мороза лужами приходил к нему всякий раз, когда у изголовья кровати оказывалась пара резиновой обуви или дырявый зонт; видения долины, усеянной шипами окаменевших растений, возникали при появлении стеклянного сосуда, а бескрайнее поле жизнерадостных подсолнухов являлось ему только в тех случаях, когда на одну из металлических шишек, украшающих спинку его ложа, водружалась огромная соломенная шляпа. Именно этот предмет доставлял художнику Шерсть наибольшее беспокойство – головной убор, потревоженный движениями мастера, спасающегося от приснившегося ему ветра, постоянно покидал отведенное место, вырывая при этом художника из сладких объятий мира вдохновения.
Имея привычку ни от кого не скрывать ни единого, даже самого незначительного, способа оказаться счастливым – пусть хотя бы и во сне, Шерсть частенько рассказывал своим гостям о своем магическом наборе.
- А ведь знаете, это совсем не сложно – взять и устроить то, что собираешься сделать давным-давно – рассказывал он любопытным посетителям галереи. - Стоит только поверить в значимость совершенно незначительного предмета, как в результате ты избавляешься от дефицита времени или нелепых ограничений, накладываемых законами нашего привычного мира. Это настолько просто, что может хватить самых обыкновенных калош. Или, например, вот такой инструкции к поливальной установке. Одного внимательного прочтения этого краткого технического трактата хватит для того, чтобы устроить во сне колоссальную радугу, являющуюся следствием организованного Вами слепого дождя… А вот череп дельфина, - тут он доставал из старого шифоньера огромную белую кость, - можно использовать в качестве борьбы с бессонницей. Эти пустые глазницы настолько глубоки, что утонуть в них может любая, даже самая навязчивая и беспокойная мысль.
Он перекладывал предметы, доставал новые, перебирал рисунки, родившиеся после возвращения из невероятных странствий, и снова приступал к изложению нехитрых советов по овладению искусством сна. И лишь иногда, по случайности, Шерсть вспоминал про мятый кораблик. Просто кораблик, - рассеяно сообщал маэстро, - суденышко, которое перевозит гостей Страны Грез к берегам, на которых все происходит вовремя.
Говорил, и осторожно возвращал на законное место один из атрибутов своих сновидений. Кораблик, сложенный из телеграммы, опоздавшей на десяток лет и содержащей совершенно нелепую к тому моменту фразу…
«Я люблю тебя»
© Алексей Минаев, Сказки Солнца, 2007 |
