Жил был у бабушки серенький козлик. И потерялся. Пошла бабуля козлика искать. Ходит она медленно. До чистого поля еле добрела. Ходят в поле кони игреневые.
– Здравствуй, бабушка! Чего ищешь? Кого зовёшь?
– Козлика потеряла серенького, ищу вот.
– Нет козлика в чистом поле, бабушка! А в темный лес мы не пойдём. Там волки.
Шла бабашка, шла и до высоких гор добрела. А там псы муругие ей навстречу.
– Куда, бабуля, путь держим? Где пропуск? Паспорт? Аусвайс? Ну-ка, назад! За линию не заступать! Проходить по одному! Гав!
- Пустите, милые, козлика посмотреть! Может, здесь, он где-то?
- Нет в у нас в горах твоего козлика. И не было. Ищи его в темном лесу. А нам туда хода нет: чужая территория, извини.
И побрела бабушка в темный лес, в самую чащу. И увидела она там, на сырой земле следы своего козлятушки, а рядом - волчьи. Много волчьих следов. И поняла она всё. И горько-горько заплакала.
Долго бабушка плакала. Всё козлика жалела. Потом притомилась и задремала на камушке возле речки лесной. И слышит она сквозь сон, как кто-то то ли плачет, то ли скулит. Проснулась она, огляделась. Видит: под камушком нора какая-то, вроде волчьей, только маленькая. И оттуда и доносится плач.
- Эй, кто там прячется? Ну-ка, выходи!
- Это я, волчок - серый бочок! Страшно мне, одиноко: мамы нет, папы нет, вот я и плачу…
- А куда же они девались?
- Тут недавно козлик серенький приходил! Вся наша родня волчья собралась, поймали козлика, связали и стали думать-решать, что с ним делать. А он ночью веревки перегрыз и к охотникам жаловаться убежал.
- А потом?
- Утром пришли охотники и всех забрали, всю волчью стаю. Их теперь судить будут, наверное… У-у-у-у… А я один уцелел, спрятался под камушком. Нет у меня теперь никого… у-у-у… Как мне теперь жить?
- Не плачь, серенький. Не плачь, маленький. Пойдем со мной в избушке жить. Я тебя молочком напою, на ночь сказку расскажу.

Забрала бабушка волчонка к себе домой. Стали они жить-поживать да радоваться. Волчонок ласковый такой оказался, а уж как бабушкины сказки любит! Ушки развесит и слушает, и слушает. Только глазёнки горят…
Rозлика серенького бабушка назад не приняла, пусть, говорит, теперь у охотников живет, там ему хорошо, там его никто не обидит, а обидят – так всегда есть кому пожаловаться. А нам такие - без надобности.