Ходили слухи, будто старый дом на обрыве давно облюбовала себе какая-то чертовщина. Одни говорили, что слышали по ночам музыку, доносившуюся из разбитых окон. Другие – что слышали песни, на языке им незнакомом. Третьи – видели тени, а точнее одну тень, мелькавшую в дырах стен. Как бы там не было, днем дом всегда был пуст, а ночью посещать его боялись. Так продолжалось до тех пор, пока одна строительная фирма не решила возвести на месте странного дома маяк. Дом был разрушен за несколько дней и превратился в груду мусора из досок, кирпичей и стекла. Часть этого хлама вывезли куда следовало, другую, экономя время, сгребли неподалеку от места работ. И забыли.
Никому и в голову не могло прийти, что происходило в забытой груде мусора, в то время как на свет рождался многометровый маяк. В ней прятался живой Кирпичик. Он был, что называется, украшен временем, потому как раньше находился на внешней стороне стены. Кирпичик этот думал и разговаривал, он чувствовал, но делиться ему было не с кем. Все его собратья молча лежали рядом, не подавая признаков жизни.
- Как же так, - сокрушался  Кирпичик, обращаясь к ним - если я думаю и говорю, то и вам это под силу!
Собратья молчали.
Кирпичик долго лежал в тишине, вспоминая прекрасный вид на море, который ему довелось созерцать много лет. В минуты штормов, грозящих уничтожить любого, кто осмелится приблизиться, в минуты сонных закатов и робких восходов солнца он был на своем месте – видел и восхищался. А еще жалел, что не может увидеть больше. Он  всегда мечтал быть кусочком черепицы и  вглядываться в мир с самой крыши.  Не трудно догадаться, как тяготило Кирпичик его новое положение. Лежа на самом дне он не мог видеть даже крошечной части неба, не мог почувствовать прикосновение солнечных лучей и капель дождя.
- Там, наверху, - размышлял Кирпичик, - чудесный мир. Там времена года сменяют друг друга,  поют   птицы,  а я здесь, прижат к земле немыми собратьями и всяким мусором. О как жаль, что творец не дал мне конечностей, чтобы выбраться на свет. Чтобы я еще хоть раз смог увидеть море! Насмешка судьбы – раньше мы все были прикованы друг к другу, и могли лишь мечтать о свободе, а сейчас.… Сейчас мы просто лежим, впустую тратя оставшиеся дни жизни. Сколько их еще осталось?
Дни летели.
Кирпичик не щадимый климатом старился. Он понимал, что лежа так, он проживет дольше, а значит, дольше сможет вспоминать море. Погруженный в воспоминания Кирпичик ждал конца. Наверное, так продолжалось бы еще долго, если бы однажды, его не заставил очнуться громкий шум. Рабочие, передвинули свой вагончик ближе к горе хлама, и из распахнутого окошка до Кирпичика долетели звуки музыки. Это была веселая песня о том, что жизнь, дана лишь раз и что она прекрасна лишь тогда, когда веришь в это.
- Как могу я поверить в то, что моя жизнь прекрасна, если она ужасна до безобразия – досадовал Кирпичик. Она будет такой и через час, и через день, и через год. Ничто не изменится. Ничто. Мне никогда не увидеть моря.
И тут внезапная мысль пронзила его сознание: Но ведь я даже не пытался! А что я могу? - противоречила ей другая мысль. А что я попытался сделать? Но я хочу увидеть море! Я хочу, - закричал Кирпичик и вздрогнул. Это ощущение было для него новым и неожиданным. Будто кто-то толкнул его. Желая проверить, не показалось ли ему, Кирпичик  что было сил рванулся с места. Нет, ему не казалось – он и впрямь сдвинулся с места. На чуть-чуть, на пару сантиметров.  Но этого было достаточно для того, чтобы поверить в свои силы.
- Пусть это будет все, что я смогу сделать в жизни, но я увижу море! Пусть даже в последний раз…
И он стал неистово рваться вперед, раздвигая хлам, крошась и стираясь. Он бился о бревна, царапался о стекла и покореженные, ржавые куски металла. Он замирал в изнеможении и вновь продолжал движение едва только силы возвращались к нему. Вперед, к свету, к миру. Движение это приносило ему невероятную боль, но не было в эти мгновенья никого счастливее его. Он чувствовал, что живет. С каждым пройденным метром, Кирпичик все сильнее чувствовал, что его собратья уже не давят на него так, как раньше. Даже в тисках он становился свободнее. Было  жаль лишь одного – того, что путь его одинок, и никто не верил в его путь, в его цель, никто не поддерживал и не одобрял.
- Что ж пусть так, - думал Кирпичик, - пусть в одиночку. Может сейчас никто не идет рядом со мной, но потом возможно кто-то пройдет по моему пути. Я должен дойти. Я должен увидеть море…
Прошел ровно год, с того дня как Кирпичик начал свой путь, но он оставался во тьме. В последние несколько дней он лежал неподвижно. Усталость и сомнение достигли крайней точки. Они то и дело порождали друг друга на протяжении долгих месяцев. Кирпичик был в отчаянии. Он знал, что рано или поздно выход к свету должен был появиться, но не знал, как долго ему еще биться. Пролетевшее время  изменило его. Он изрядно выкрошился, цвет его поблек, а  все тело было изрезано глубокими шрамами.
- Если я больше не смогу продолжить движение, то зачем же тогда я начинал его, - спрашивал себя Кирпичик. – Мне не от кого ждать помощи и незачем ждать гибели. Значит, я просто должен погибнуть, разбившись об очередную преграду. И все! Хватит!
Отчаянье молниеносно переросло в ярость и Кирпичик из всех сил рванулся вперед. Раздался скрежет металла, новый шрам пересек каменное тело. Кирпичик замер. Тишина и тьма по-прежнему царили вокруг. Рывок оказался шагом из тьмы во тьму…
Если бы кто-то мог  спросить беднягу о том, как долго он еще лежал, не осознавая происходящего, он не сумел бы ответить. Он попросту не знал ответа. Но отнюдь не прилив сил вернул его в реальность, а холодные капли, падавшие сверху. Оказалось, что совершив тот рывок, Кирпичик сдвинул ржавую пластину и выбрался наружу. Просто была ночь, ветер скрыл тучами звезды и лунный диск -  было очень темно. А утром пошел дождь. Только тогда Кирпичик заметил окружавший его пейзаж. Долгожданный и знакомый. Правда, с того места, где он лежал моря видно не было, но произошедшее так воодушевило Кирпичик, что он с новой силой продолжил свой путь. Казалось, что не было позади долгого года мучительной борьбы, шрамов и сомнений. Уже к вечеру Кирпичик был с самого края обрыва, откуда открывался вид на море. Вдали тонуло солнце, слышались крики птиц. Кирпичик был счастлив. Мечта сбылась.
- Я смог, - думал он, - у меня все получилось. Теперь я могу наслаждаться этим дивным видом каждый день. Каждый день, - повторил он и вздрогнул. Его вдруг посетила мысль о том, что море, которое он так любил, не просто так разлеглось там, внизу. Оно не просто так било волнами скалы. Море давало приют множеству живых существ, по нему ходили корабли и оно радовало людей своей красотой. Значит его существование не бесцельно. А он собирается просто лежать и глядеть в даль. День за днем. Эта мысль привела с собой отчаянье. Кирпичик не знал, что ему делать, как быть. Раньше, он был частью странного  дома и вместе с друзьями делал большое дело. Сейчас – он просто камень, истерзанный и  ни на что не годный.
- Не хочу! – крикнул Кирпичик и бросился вниз с обрыва…
Чем тяжелее груз – тем быстрее падение. Кирпичик замер в нескольких метрах от берега, на который то и дело набрасывались волны его любимого моря…
Все могло бы закончиться и на этом, но не закончилось. Творец наделил Кирпичик не только способностью мыслить, желанием жить ради чего-то, но и физической крепостью. Он не разбился о каменистый берег. Заботливое море, дотянулось до него волнами, и, поколдовав несколько месяцев, превратило в красивый гладкий камень. Его вместе с другими ПОЧТИ такими же камнями, спустя пол года рабочие погрузили в тележки. Они облицевали этими камнями стену построенного маяка. По случайности Кирпичик попал почти на самый верх – выше была только башня, в которой вращались линзы, дарившие свет. Ночь больше не пугала. Жизнь  была настоящей.