Триеленство или спуститься с Олимпа.
Высока гора Олимп. Далеко до вершины. А значит и до богов. Камни мешают
идти, а когда в следующий раз поешь - не знаешь. Кругом одни сатиры, да
противно хихикающие нимфы. Допросишься у них еды! Вернее, сатиры, может, и
не прочь услужить. За отдельную плату…
Да еще и шнурок отвязался.
Елена Прекрасная села на корточки, чтоб затянуть непослушные шнурки. Такой
и увидела ее другая Елена. Она поднималась с другой стороны горы и была не
менее запыхана.
- Привет! - весело сказала вторая Елена. - Что тут у тебя? Давай-ка
помогу. Ты, наверное, не привыкла сама со шнурками управляться.
- Твоя правда, Уютная. - Устало согласилась Прекрасная. - Я и по горам
прыгать не особо умею.
- Все на руках носили? - фыркнула Уютная, быстро и умело разделываясь со
шнурками.
- Ну да. - Вздохнула Прекрасная, несколько преувеличенно на взгляд Уютной.
- От них разве отобьешься? Вот пришлось ночью сбежать. Даже позавтракать
не успела.
- Ничего. - Подбодрила Уютная. - Там выше герои начнутся, уж они-то едой
непременно поделятся.
- Да уж. - Прекрасная неловко, но от этого не менее грациозно поднялась. -
Пошли?
- Вот вы где! - раздался голос сверху. - Опаздываете! А я там наверху
костерочек развела с Гераклом! Чумовой парень! Куски скал как пушинки
швыряет.
- Приветствую тебя, Елена Одиночка. - Царственно молвила Прекрасная. -
Надеюсь, Геракл уже спит? Знаем мы его. Грубиян, маньяк и невежда.
- Да чего его боятся? Он меня своим парнем считает. - Удивилась Одиночка.
- Так то тебя. - Огрызнулась Уютная. - А Прекрасной к нему лучше и близко
не подходить. Да и мне, пожалуй.
Одиночка пожала плечами и они стали подниматься.
Геракл спал. И выглядел во сне совершенно безобидным. И к тому же
прозрачным.
- Полубог, что с него возьмешь. - Шепотом осудила Елена Прекрасная.

Настало время познакомить вас поближе с героинями. Вернее с героиней. Да,
да. Все три Елены это части одной женщины. В свое время Елена никак не
могла решить, какой она хочет быть. Она разгневала Геру вечно озадаченным
видом и глупыми вопросами, направленными в сторону Олимпа. Гера, с ее, как
известно, не самым лучшим характером, карает и за гораздо меньшие
прегрешения. Вот она и разделила Елену на трех совершенно одинаковых
девушек. Но хоть внешне они и были похожи, каждая из них воплощала одно из
желаний Елены. Первая была настолько прекрасна и грациозна, что Афродита
на Олимпе кусала локти и закатывала Гере скандалы. Вторая оказалась
теплой, мягкой, уютной и приятной. Это задело Деметру и та объявила Гере
бойкот, растянув зиму еще на полгода. Третья была непосредственна, умна,
ловка и не стремилась быть женщиной. Тут уж Афина скрипнула зубами и
вызвала Геру на серьезный разговор.
- Ну, хорошо! - Возопила Гера, поняв, что ей не отвертеться и три богини
сведут ее в Тартар (если только для великих богинь есть Тартар). - Я
соберу ее обратно! Но прежде пусть походит так и вернется через десять
лет, когда у нее отпадет желание задавать глупые вопросы.
Про себя Гера решила, что было бы проще поразить эту выскочку какой-нибудь
смертоносной гадостью. Но Зевс недвусмысленно намекнул на развод в этом
случае. Ему, видите ли, слишком интересно, чем все закончится.

И вот таким образом три Елены оказались десять лет спустя на полпути к
вершине Олимпа.
Отойдя подальше от храпящего Геракла, женщины устроились на полянке, и
Одиночка развела костер. Прекрасная и Уютная с восторгом смотрели на ее
уверенные действия.
- Что? - смутилась Одиночка. - Я этому научилась, когда, переодевшись
юношей, путешествовала вместе с аргонавтами.
- Ооо! - дружно выдохнули две Елены. - Но как тебя не раскрыли? Ведь ты
так же прекрасна как Елена Прекрасная и так же женственна, как Елена
Уютная.
- И все же я Одиночка. - Пожала плечами ловкая амазонка, нанизывая кусочки
мяса на ветку.
- Сама? - завистливо спросила Прекрасная, кивая на мясо.
- Сама. - Равнодушно кивнула Одиночка. - Пока Геракл пытался поймать рыбу,
я его подстрелила.
- А из-за меня вот войну начали. - Неожиданно сказала Прекрасная. - Самую
настоящую.
- Это ты про Трою? - Уточнила Уютная.
- Ну да. Именно про нее. - Прекрасная просияла. - А я от них от всех все
равно сбежала. Глупости какие – завоевывать женщину силой! И все равно они
не знают, что делать с настоящей женщиной, когда все же ее добьются.
- Да. - Протянула Уютная. - А у меня вот муж и семеро детей. Старший уже
таскает щит и меч за Тесеем. А младший только научился говорить, а уже
сыпет стихами!
- Мило. - Согласилась Прекрасная и зевнула, изящно прикрывая рот ладошкой.
Пролетавший мимо филин засмотрелся и врезался в одинокое засохшее дерево.
Прекрасная хихикнула.
- Вот, например, - продолжала Уютная, не заметив, что к ней ластиться
какая-то мелкая зверушка, а она сама чешет ее за ушком. - То не Зевс
звереет, мама, то воняет выгребная яма! ... Как вам?
- Любопытно. - Сказала Одиночка, пока Прекрасная оглядывалась, не сверкнет
ли где молния озверевшего бога. - Если вы поели, нужно поспать. Мы же
хотим вовремя добраться до вершины, так? - две Елены согласно покивали
головами и принялись устраиваться на ночлег.

Утро каждая из Елен встретила по-своему. Прекрасная плескалась в горном
озерке, взбиралась на камень, расчесывая там волосы и напевая что-то
легкое и солнечное. Уютная отдраивала котел, в котором Одиночка всю дорогу
готовила еду, а попутно подкармливала остатками мяса собравшихся вокруг
нее мелких хищников. Одиночка же делала зарядку, повторяя приемы,
подсмотренные у Геракла, одновременно разгоняя сатиров, набежавших из
долины на голос Прекрасной. Когда Прекрасная сочла свои волосы
совершенными, Уютная скептически осмотрела сверкающий котелок и заявила,
что это все, что она могла сделать, а Одиночка закончила ученую беседу с
самым старым сатиром, который просто не смог от нее убежать, три девы
пустились в путь. Под раскатистый храп Геракла. Тот даже на другой бок не
перевернулся.

Вы обращали внимание, что когда путешествуешь в компании, дорога
укорачивается сама собой?
Уже к полудню Елены одолели Олимп. Они предусмотрительно обошли лагерь
героев, где те соревновались в силе и ловкости, обманули внимание
чудовища, непонятно откуда взявшегося на дороге, отказались от
отравленного обеда, соблазнительно раскинувшегося на солнечной лужайке. И
вот они на месте.
- Страшно? - спросила Уютная.
- Да! - выпалила Прекрасная.
- Немного. - Призналась Одиночка.
- Мне тоже. – Сообщила Уютная. И добавила с материнской улыбкой. - Мы
все-таки очень похожи.

И предстало перед тремя смертными девами грозное зрелище!
На огромном, вмещающем троих, троне восседала Гера. У нее за спиной
сверкала холодными глазами Афина. Справа, презрительно улыбаясь,
примостилась Деметра. А слева Геру дергала за рукав Афродита и канючила:
"Ну, давай, давай!".
Откуда-то из-за тяжелых багровых занавесей послышалось раскатистое
хихиканье, и мелькнула кудрявая голова Зевса.
- Ну, смертная, - сурово обратилась Гера к Еленам, уступая нытью Афродиты.
- Есть у тебя еще глупые вопросы к Олимпу?
- Нет. - Смиренным трио ответили Елены. Спорить с богами опасно - это они
уже поняли. И хоть от необдуманной шалости Геры они даже выиграли,
следующая может не оказаться столь невинной.
- Ты решила, чего хочешь? - спросила Гера, тоже не сумевшая побороть
любопытство.
- Да.
- Нет.
- Не знаю.
Потом, поспешно переглянувшись, хором:
-Да!
- Удивительное существо. - Развела руками Гера. - Ну, приступаю к сборке.
Она встала. Эффектная, красивая, строгая.
Само превращение трех женщин в одну оказалась быстрым и не интересным.
Резкий хлопок ладонями, короткая белая вспышка, которую даже не все
заметили. И вот перед четырьмя богинями стоит одна женщина. Ее немного
покачивает, она слегка растеряна. Еще бы, смотреть на мир всего двумя
глазами, когда привыкла шестью. Но тут наваждение прошло и Елена
улыбнулась, вновь овладев своим телом.
- Довольны? - устало обратилась Гера к трем богиням. Все-таки за десять
лет они порядком потрепали ей нервы. - Посмотрим. - Нахмурилась Афина.
- А я вам тут подарок принесла. - Встряла вдруг Елена, доставая из складок
туники круглый предмет. - От Париса. Помните? Там еще конкурс был на
звание «Прекраснейшей». Парис сдался и просил передать, что только вы сами
прекраснейшие и можете решить.

Положив яблоко на стол, Елена развернулась и быстро зашагала, спускаясь с
горы.
За ее спиной нарастал шум голосов.
Елена улыбалась. Мир обрел целостность и объем.
- Кем же я решила быть? Прекрасной? Уютной? Одиночкой? Посмотрим. Чтобы
спуститься с Олимпа, мне нужно быть Одиночкой. Чтобы устроить свою судьбу,
пожалуй, Уютной. Ну а для себя…
Для себя она всегда останется Прекрасной

Домовичку, слушавшему всё это из-под ковра, стало не по себе. За
всю свою долгую жизнь он не слышал таких неприятных слов. Конечно,
он прекрасно понимал, что от людей зависит очень многое в состоянии
дома, но только он, Домовичок, умел играть на невидимых струнах
веников и кастрюль. >>
еменить полностью.